Том 3. Лица - Страница 119

119

Ильдегонда.

Ты любишь меня? Да?
Так направь мне нож в сердце:
ты биться его заставлял
и ты остановишь.

Вигила. Нет!

Внизу удар, треск.

Ильдегонда (раскрывая платье).

Дай руку… Мою грудь – узнаешь?
Ты хочешь, чтобы другой
коснулся меня вот так?
Ты видишь: шатер, ночь…
белеют колени во тьме…
Это я – на ложе Атиллы…

Вигила. Дай мне нож! (Поднял. Опускает.) Нет!

Внизу удар, треск, что-то падает.

Вигила (взглянув вниз). Ворвались! Ильдегонда…

Ильдегонда.

Сейчас от Атиллы узнаю
о тебе всю правду…

Вигила.

Нет!
Не узнаешь! (Поднимает нож.)
Глаза… не могу…
Отвернись… Теперь – прощай…

На верх башни врываются Атилла, Едекон, Исла, Камель и несколько воинов-скифов.

Атилла. Аррчь, аррчь их!

Другие. Аррчь!

Короткая схватка. Вигила пытается защищаться ножом. Едекон обезоруживает его, скручивает ремнем руки, засовывает за ремень нож.

Едекон (Вигиле с издевкой). Держи крепче, пригодится: я этим ножом пощупаю у тебя сердце.

Вигила. Ты… гнусный предатель! Палач!

Едекон. Та-ак? Ну, я заклепаю тебе рот (затыкает ему рот полой его одежды. Атилле, который держит Ильдегонду.) Давай девку скручу!

Атилла (не отвечая ему, Ильдегонде).

Когда ты вот так, стиснув зубы,
стоишь и глаза свои мечешь в меня, как копья,
ты еще прекраснее – слышишь?

Ильдегонда пытается закрыть грудь.

Зачем? Все равно ведь ты моя:
Захочу, так увижу тебя всю.

Ильдегонда. Ты убил отца… Берегись…

Атилла. Ха-а! Мне бояться тебя?

Едекон (подняв топор). Дай-ка я ее… вернее бы дело.

Камель. Она – моя! Он обещал ее мне!

Исла (посмотрев вниз, Атилле).

Кончай с ней скорей. Пора!
Там в городе что-то случилось,
кричат и сюда бегут…

Едекон (с поднятым над Ильдегондой топором, Атилле). Прикажи!

Воин-скиф (запыхавшись, вбегает наверх башни). Аэций!.. Аэций! Римляне.

Камель (Атилле). Она моя! Ты обещал!

Атилла (Намелю).

Молчи! Сейчас нет ни тебя, ни ее:
Есть только римляне и я…

(Отстраняет Ильдегонду.)

Исла. Так, князь! Вот – теперь – это ты!

Атилла (Исле). Выводи из города всех – скорей!

Исла. Как? Уходить?

Атилла.

Не в клетке, в поле мы примем бой,
на равнинах Каталауна, завтра
с Аэцием встреча. Рим – или мы!

Уходят, уводя Вигилу и Ильдегону. Мгновение сцена пуста, слышен мерный топот, звуки римских букцин. Затем на площадке появляется Центурион, с ним несколько римских воинов. Увидели труп епископа Анниана.

Центурион (кричит внизу). Аэций – сюда! Сюда!

Аэций (нагибается над трупом еп. Анниана). Как? Епископ Анниан? Убит?

Центурион. Король тоже. Ильдегонда в плену.

Аэций. Мы… опоздали…

Действие третье

Ночь после Каталаунской битвы. Лагерь Атиллы. Поставленные в круг грубые скифские телеги, крытые дубом. Впереди с закрытой занавесью – вежа Атиллы. Перед вежей на страже Едекон с топором. Входит Атилла.

Едекон (бросается к нему, ощупывая его, трется головой, радостно рыча, как большой пес). Гу-у-у? Гу-у-у!

Атилла. Ну что, что?

Едекон. Ты живой, живой вернулся! Я все стою и думаю: а ну, как его принесут… А ты вот – живой! (Берет у Атиллы щит, вглядывается.) Кровь… Чужая или твоя?

Атилла. Не знаю. Ильдегонда там? (Показывает на вежу.)

Едекон. Там.

Атилла. Говорила с тобой?

Едекон. Нет, молчит. Только раз спросила о нем.

Атилла. О ком?

Едекон. Да об этом… О Вигиле. Я сказал шутки ради, что снес ему голову топором.

Атилла. А она?

Едекон. Молчит, как земля, как ночь.

Атилла. Так. Ислу или Оногоста не видел?

Едекон. Нет.

Атилла.

Я их потерял в темноте.
Не знаю: уцелели в бою, или погибли.
Если живы – скажи, пусть придут сюда.

Едекон уходит. Выйдя из темноты, недалеко от Атиллы появляется Камель.

Атилла.

Кто ты? Подойди поближе. Еще…
Я тебя уже видел где-то… Где?

Камель.

На башне в Аврелиане… или уж забыл?
Ты тогда обещал мне…

Атилла. Молчи! Уходи! Я помню: доволен?

Камель. Я подожду…

Отходит в сторону и дальше все время, как тень, следует на некотором расстоянии за Атиллой.

Исла и Оногост (входят).

Живи и здравствуй!

Атилла.

Целы? Ну, скорее, –
скорее скажите кто: они или мы?
Кто: Рим или Скифы – чья победа?
За кем Каталаунские поля?

Исла.

Такого боя и я не запомню.
К закату словно жнец по полю,
снопами люди, головы – колосья,
и солнце – голова, в крови – скатилась.
Темно. Где недруг – все смешалось,
ни зги не видно. Сразу бой затих –
и римляне в свой лагерь отошли,
а мы вернулись в свой.

119