Том 3. Лица - Страница 115

К оглавлению

115

Так это должен сделать ты?
Ну, ближе. Ближе, чтоб верней!
Теперь как раз удобно. Правда?

Вигила (протягивает письмо, рука дрожит). Письмо…

Атилла. Ну, что ж еще? Я жду!

Вигила, держа в руке письмо, другой рукой, под взглядом Атиллы, ищет нож, запутался в складках одежды.

Атилла (спокойно). Помочь тебе найти твой нож?

Вигила (растерянно). Мой… нож?

Атилла.


Ну да – твой нож. Что смотришь?
Ведь ты хотел меня – ножом?..

Керка кидается между Атиллой и Вигилой.

Кмети, Стража (к Вигиле со всех сторон). Ножом! Аррчь его! В клочь! В хрупь!

Атилла. Не тронь! Связать его!

Максимин (тем, кто вяжет Вигилу).


Не сметь! Он – посол! (Атилле.)
Скажи дикарям своим,
чтоб не смели оскорблять посла!

Атилла.


Посла? Не посол он – убийца. (Едекону.)
Говори!

Едекон (Атилле). Царский евнух сказал о тебе – ты бешеный пес и на кого брызнет твоя слюна – все бесятся и рвут хозяев в клочья. И сказал: если я ему (на Вигилу) помогу убить тебя, так император отсыплет мне золота столько, сколько во мне весу. А весу во мне, что в добром медведе. Ого!

Максимин. Бёсстыдный варвар, ты лжешь!

Едекон. Лгу? Ах, ты, лысая тыква! Вот кошелек – гляди: на нем зернью нашито имя «Вигила». Это он дал мне купить стражу.

Максимин. Ты выкрал у него кошелек!

Едекон (быстро нащупав, выхватывает нож у Вигилы). А это что? Ага, проглотил язык! (Атилле, взявшись за топор и покрывая на Вигилу.) Прикажешь его сейчас же?

Атилла.


Постой… (Думает секунду.)
Мальчишку этого – плетьми! (Вигиле.)
Прославленным вернешься ты к невесте…
Пускай узнает, чем ты кончил подвиг…

Вигила. Нет! Нет! Только не это!

Исла (Атилле). Ты лучше бы его убить велел. Атилла.


Не много ль чести? Да к тому он
посол, ведь жизнь посла священна.
А впрочем, если он… (Вигиле.)
Ты хочешь смерти?
Скажи – умрешь сейчас же. Нет? Молчит.
Ну, значит… (Едекону.) Что ж: веди его…

Вигила. Будь ты прокл…

Едекон зажимает ему рот и быстро вытаскивает его.

Атилла.


Так вот как мира хочет Рим?
В руках письмо, а за спиною нож?
Послы затем, чтобы нанять убийцу?
Убить меня, чтоб скифов заковать?

(Максимину.)


Так пусть он молится – твой император!
Скажи ему – пусть об земь бьется лбом,
пускай торопится считать грехи:
ему недолго жить – идет Атилла…

Максимин хочет уйти.


Держать его! Чтоб до конца дослушал,
чтоб римляне узнали, что их ждет!

Приск, оглядываясь, крадучись, пробивается к дверям и выходит.

Максимин. И я живу! О, стыд!

Оногост (подводя к Атилле послов).


Евдокс – посол от галлов.

Посол Галлов.


Леса у нас полны крестьян, рабов,
бегут от римлян, ночью лес живет:
горят костры, куют мечи и пики
и к Риму ненависть в сердцах куют.
Как друга варваров тебя все знают
и как грозу для римлян ждут тебя…

Атилла.


Скажи им, что гроза близка
и скоро хлынет ливень – да такой,
что смоет Рим с лица земли!

Кмети и Стража. Арра! Арра!

Оногост.


Посол от наших родичей-вандалов,
от тех, кто сорок лет назад
с мечом в Гиспанию прошли.

Посол Вандалов.


Король мой Гензерик
прислал сказать тебе, что он готов
ударить в римлян с тыла – ждет тебя.

Атилла.


Скажи, что я уж поднял молот свой,
и так ударю, что в куски Европа!

Максимин. О, Рим! Старик мой Рим – прощай!

Атилла.


Теперь труби, глашатай,
труби на запад, север, юг, восток,
чтоб все от Вистулы до самой Волги
услышали мой клич: вперед на Рим!

Глашатай трубит.

Все. Арра! Атилла! Атилла!

Действие второе

Внутри Аврелиана, осажденного Атиллой. Зубчатая верхушка городской стены и над ней – верхний ярус башни. Видимая часть (нижнего) яруса башни образует обширную каменную площадку на уровне стены. Весь город чувствуется где-то внизу, виден купол христианской базилики, крыша еще какого-то здания. Старик раб, Камель, прикованный цепью к башне, вертит точило, точит мечи. Издали – удары тарана, глухой гул боя, крики и вдруг грохот: что-то рухнуло. Камель вскакивает.


Гоур (вбегает на площадку – Камелю – восторженно). Отец! Отец! Отец!

Камель. Гоур, ты? Что случилось?

Гоур. Рухнула-а! Северная башня рухнула! Атилла бил в нее таранами с утра – и она рухнула!

Камель. Значит, настал последний час?

Гоур. Да, последний час! Но не для нас с тобой, не для рабов, а для них – римлян, для короля бургундов – вот для кого! Теперь уж скоро – не знаю: через полчаса, через минуту – Атилла ворвется в город – и тогда мы свободны… (кричит). Сво-бод-ны! Ты понимаешь?

Камель. Тсс… тсссс… не кричи: услышат. Они здесь… они здесь…

115